MagadanMedia совместно с историком Иваном Паникаровым запустило проект #КолымскаяАтлантида. Публицист, создатель музея памяти жертв репрессий "Память Колымы" ведет просветительную работу в регионе, издает книжную серую "Архивы памяти" и почти 40 лет занимается поиском бывших узников Колымы и историей треста "Дальстрой". Ивану Паникарову есть, что рассказать не только землякам, но всем жителям нашей планеты.
КАК ДЕЛА, ПАМЯТЬ?
О Татьяне Маландиной – комсомолке 1930-х годов – в годы Советской власти было написано множестве статей. Она была примером патриотизма не только для юных жителей Колымы, но и для всех трудящихся этого сурового края…
К сожалению, в лихие 1990-е годы жизнь на Колыме для многих стала невыносимой, хотя об этом во всеуслышание не говорили. Многие покинули, как говорится, насиженное место, а те, кто остался, погрузились в свои жизненные проблемы, и им было просто не до памяти, не до патриотизма, не до правды. Да и СМИ тогда рассказывали о прошлом нашей Родины (и о Колыме в том числе) фантастические легенды, зачастую утверждая, что жили мы не правильно, что октябрята, пионеры, комсомольцы, коммунисты той поры были "плохими" людьми…
Теперь вот, слава Богу, опомнились и начали понимать суть дела и осознавать, что и в той жизни было много хорошего, а не только тюрьмы и лагеря.
Надеюсь, что нынешние магаданские газеты и Интернет, как и в прежние годы, сегодня расскажут колымчанам о комсомолке Татьяне Михайловне Маландиной, которая погибла более 80-лет назад.
Я многие годы собирал о ней (и о других людях) информацию: публикации в СМИ, архивные документы, фотографии. Всё это и стало таким вот историко-краеведческим очерком, рассказывающим о той суровой эпохе, о её людях. И начинаю я свой рассказ с довольно-таки интересных коротких информаций из газеты "Северная правда".
В клубе оротуканских металлургов
Клуб в поселке Оротукан был построен в 1936 году. Этот клуб носит имя комсомолки Татьяны Маландиной, погибшей от вражеской руки…
Первоначально клуб был деревянным, одноэтажным. Зрительный зал его имел 200 мест… В 1939 году надстроили 2-й этаж… В 1953 году была произведена пристройка сцены клуба и расширен зрительный зал до 330 мест…
Библиотека клуба в 1954 году насчитывала около 10000 тысяч книг и обслуживала 600 читателей. В 1957 году книжный фонд составляет более 16000 томов, а число читателей – более 1000. (С.П. 18.10.1957 г.)
Оротукан, ДК имени Маландиной. Фото: Из архива Ивана Паникарова
Цветы у памятника
Над входом в музей Татьяны Маландиной висит большой портрет этой славной комсомолки, жизнь которой стала примером для многих юных колымчан.
Останавливает внимание бюст героини, созданный скульптором Р.И. Мингалевой. Мы видим Таню на многочисленных фотографиях. И везде она с друзьями, подругами, товарищами по работе – веселая, симпатичная девушка...
Читаем пожелтевшие вырезки из старых газет. В витрине несколько альбомов, фотографий. Интересны воспоминания о Тане Я. Таха, М. Ольшанской, Е. Соколовой, К. Красинского, хорошо знавших ее.
Переходим к следующим стендам: "Наш край", "Оротукан в 1967 году". Здесь фотографии знатных людей, передовиков производства Оротукана. Почетный металлург СССР В.М. Драгальчук, кавалер ордена Ленина Н.А. Сараев, инженеры А.С. Беленков, В.Г. Малородов, Г.М. Елсуков, директор завода М.К. Москаленко, секретарь партийной организации В.М. Леках, заведующая отделением связи Т.Т. Новикова – все это люди, хорошо известные в поселке.
Видим на фотографии бараки старого Оротукана и невольно сравниваем с картиной сегодняшнего поселка: пятиэтажные дома, средняя школа на 940 учащихся, крупнейший завод на Колыме, благоустроенные улицы и стройки... И гордишься своим поселком, в котором живешь и трудишься.
В школьном музее им. Татьяны Маландиной есть свой штат лекторов-экскурсоводов. Это комсомолки-восьмиклассницы Л. Кузина, Г. Майборода, Л. Бражникова, Л. Курапова.
Часто проводятся экскурсии по музею, они воспитывают у ребят любовь к родному краю, гордость за людей, трудом и упорством преобразующих суровую, колымскую землю.
Памятник Татьяне Маландиной стоит на одной из площадей поселка. В любое время года у подножия памятника – цветы. (С.П. 07.03. 1970 г.)
Первый память Маландиной. Фото: Из архива Ивана Паникарова
По доброй воле, не по этапу
Биография Татьяны, в общем-то, обычная. Родилась в 1910 году в Петербурге (позже – Ленинград, сейчас – Санкт-Петербург. И.П.) в семье служащих. Отец, Михаил Семёнович, – инженер-металлург Боткинского завода. Когда Тане было пять лет, отец погиб во время аварии на заводе. Мать, Александра Александровна, с тремя детьми и свекровью переехала в город Сарапул (Удмиртия. И. П.), где устроилась работать библиотекарем. Во время гражданской войны при неясных трагических обстоятельствах она погибла. Восьмилетняя Таня и двойняшки Анна и Семён, которым было по два с половиной года, остались сиротами. Растила их бабушка, Пелагея Ильинична. Очень трудно ей было с тремя детьми, пришлось старшую Татьяну отдать в детский дом. Закончив школу, девушка поступила по рекомендации школьных педагогов в музыкальный техникум, но окончить его не смогла. Бросила учебу и пошла работать, чтобы помочь бабушке растить младших детей. Работала разливальщицей духов, ученицей лаборанта, а затем и лаборанткой в химической лаборатории военного завода…
В 1933 году Татьяна уехала жить в Москву, куда её пригласила двоюродная сестра. Устроилась работать на химический завод…
Магаданская журналистка Тамара Смолина в "Магаданской правде" за 3 марта 1987 году приводит воспоминания подруги Татьяны Э.Е. Ромис: "Осенью 1933 года, вернувшись после отпуска в ту группу Центральной научно-исследовательской лаборатории химзавода, где я работала лаборантом, я сразу обратила внимание на новенькую девушку – довольно высокую, плотную и вместе с тем очень стройную, яркую блондинку.
Лаборантом она оказалась хорошим. Ловкая, умелая, ей как-то все удавалось, спорилось в ее руках. Ее непосредственный руководитель химик Чураков был ею доволен, ставил в пример другим. Хорошо, даже отлично сдала техминимум, получила значок "За овладение техникой"
Таня была хорошей спортсменкой, и в нашу жизнь она внесла нечто новое – спортивное. В ту зиму мы провели несколько вылазок на лыжах в Измайлово. Таня каталась на лыжах и по субботам, и по воскресеньям. Голубая вязаная шапочка шла к её ясным глазам. Одна из первых на заводе она получила значок "Ворошиловский стрелок".
Эсфирь Ефимовну в молодости все звали Тусей. Со своей подругой Таня часто делилась сокровенным, её тянуло куда-то в малоизведанные края. "Почему бы нам не поехать на Шпицберген или на Диксон?" — спрашивала она.
"…Остановили свой выбор на Колыме, – продолжает вспоминать Э.Е. Ромис. – Идем в московское представительство Дальстроя. Увы... Нам отказывают: нет специальной подготовки и опыта анализа руд. Тут мы ринулись в бой. Доказываем, что полны сил и желания осваивать Север, что на нашем химзаводе более сложная и разнообразная работа, связанная с постоянными экспериментами, что мы ее освоили, а уж работу по анализу руд освоим и тем более. Доказали. Нас принимают на должность лаборантов-химиков, с нами заключают договор.
Тут новое препятствие. Не отпускает завод, вернее возражают и партийный, и комсомольский комитеты. Едем в ЦК партии. Так как у меня партийный билет, прохожу в промышленный отдел. Таня ждала на улице.
Через несколько дней явилась за ответом. Таня опять дежурит на улице, волнуется, напутствует меня, чтобы держалась стойко. В ЦК сказали, что с райкомом договорились, нас отпустят, только чтобы оправдали доверие, не пасовали перед трудностями. Таня счастлива, сбывается ее мечта…".
Вместе с Татьяной Маландиной и Эсфирь Ромис следовала на Колыму одним пароходом и М. Ольшамовская, работавшая в 1967 году старшим инспектором отдела кадров Ягоднинского ремонтно-механического завода. В газете "Северная правда" за 29 января 1967 года она рассказывает о прибытии в Магадан и дальнейшем трудоустройстве и благоустройстве комсомолок: "В один из ясных осенних дней1934 года наш пароход "Совет" прибыл в бухту Нагаева. Среди тех, кто приехал осваивать Крайний Север, было много молодежи, комсомольцев. Первые наши шаги на колымской земле были нелегкими. Да мы и не ожидали ничего другого. Почти ежедневно устраивали субботники, корчевали тайгу, расчищали площадки под будущий новый социалистический город. В ту пору в Магадане возвышалось единственное двухэтажное строение – дирекция треста "Дальстрой". Рядом ютились приземистые черные бараки.
Город рос и развивался на глазах. В любое время года, в любую погоду трудились люди. В 1935 году Магадан приобрел черты настоящего городка, заселенного строителями, геологами, дорожниками.
Для сообщения с другими населенными пунктами к городку необходимо было проложить автотрассы. А дело это было неимоверно трудное. Спать и согреваться от лютого мороза приходилось в палатках, на кострах разогревать консервы, кипятить чай. И все же мало кто хныкал, жаловался на трудности, просился домой…
Таня Маландина приехала на том же пароходе "Совет" (по др. данным – грузовой пароход "Шатурстрой". И.П.), но познакомились мы с ней гораздо позже, уже в 1935 году, в Усть-Среднекане, где находилось в те годы единственное горнопромышленное управление. Я работала тогда в секретариате треста "Дальстрой", и директор этого треста Эдуард Петрович Берзин послал меня наладить делопроизводство в этом управлении. Добираться пришлось на машине, на лошадях, а потом на лыжах – от зимовья к зимовью. Многих замечательных людей узнала я во время этой поездки.
Таня, не по годам серьезная, высокая девушка с большими серыми глазами и коротко остриженными светлыми волосами, нравилась всем, и все ее искренне любили.
Она знала, куда и зачем приехала. Необжитая Колыма в те годы казалась особенно суровой и неприветливой.
О паровом отоплении не могло быть и речи. Железная печь на работе, железная печь дома. Пока горит – тепло... А на окнах лед, который не оттаивает до летних лучей солнца.
На нас, молодых, все это не действовало. Нам всегда было весело и хорошо, никакие трудности нас не смущали…
Поселок Среднекан расположен на берегу реки Колымы, окружен сопками с пологими склонами, с которых очень хорошо было кататься на лыжах, если позволяла погода. Мы все довольно хорошо ходили на лыжах, но Таня меня как-то очень удивила. Стоя на лыжах без палок, она веревкой привязалась к двум большим лохматым собакам, которые быстро несли ее по дороге. Как можно было удержаться на лыжах при такой бешеной гонке – мне было непонятно. Я едва успела отпрянуть в сторону и крикнула: "Вот это да!". Но Таня была уже далеко... После таких прогулок мы в столовой всегда просили двойные порции...
Таня была большой активисткой и умела организовать молодежь. В условиях, где не было кино, не было никаких развлечений, она организовала кружок фотолюбителей, самодеятельности и кружок по изучению иностранных языков, в котором, как сейчас помню, даже одна пожилая женщина – синоптик – с большим желанием изучала английский язык.
Весной 1936 года горное управление было переведено в Магадан. Были созданы новые горнопромышленные управления: Северное и Южное. Я осталась работать в Магадане, а Таня опять уехала в тайгу. Трудилась по своей специальности и руководила комсомольской организацией…
Возвращаясь в 1937 годуиз отпуска, в гостинице Владивостока я встретила подругу Тани – Тусю Ромис, с которой Таня много лет была неразлучна. Они вместе учились в Москве, вместе приехали на Колыму. Я спросила Тусю:
– А где же Таня?
Туся ответила мне:
– А разве ты не знаешь?..
Трагедия в Оротукане
В архиве покойного магаданского историка Александра Козлова, мне попалась статья в машинописном виде об истинных убийцах комсомолки, датированная 21 февраля 1997 г. Возможно в какой-то из газет области она была опубликована, но не ранее этой даты. Я же привожу выдержки из рукописи.
"Первое известие о трагедии, разыгравшейся в Оротукане, северяне получили из газеты "Советская Колыма". 12 марта 1937 года она опубликовала сообщение, в котором говорилось: "5 марта с. г. былообнаружено, что секретарь комитета ВЛКСМ ЮГПУ т. Маландина Татьяна Михайловна,которая должна была выбытьна прииск "Пятилетка", бесследно исчезла. Одновременноустановлено ограбление квартиры, в которой она проживала. Принятыми мерами розыска райотделения УНКВД по Дальстрою в ЮГПУ и специально командированным начальником СПО УГБ НКВД по Дальстрою т. Мосевич выявлена группа лиц, которая совершила ограбление квартиры. В убийстве принимали участие дневальный квартиры Грибовский Казимир Павлович, Турбасов Александр Александрович (он же Козлов Евгений Петрович, он же Козловский, он же Васильев, он же Кузнецов, он же Казарин). Гайдукевич Николай Васильевич (он же Соболев) и Тарасов Федор Петрович. Турбасов А.А. и Гайдукевйч Н.В., скрывшиеся после совершения убийства, задержаны по дороге в Магадан. Труп Маландиной обнаружен под половицами в тамбуре дома, в котором она проживала. Все участники зверского убийства арестованы. Следствие будет закончено в ближайшие дни".
Как оказалось, вторую половину февраля и первые дни марта 1937 года Т. Маландина провела на прииске "Пятилетка". Это были дни, когда финишировала Вседальстроевская оборонно-производственная эстафета, и проходил стахановский месячник. За несколько месяцев до этого прииск попал в число отстающих предприятий, что было объявлено "вражеской работой". По сфабрикованным данным, начальника "Пятилетки" инженера А.Г. Кудзиева признали "скрытым троцкистом" и арестовали. В обстановке "ликвидации последствий вражеской деятельности" Маландина организовала здесь первый на Колыме комсомольский участок. Работая по-стахановски, ребята добивались больших успехов. И вот в начале марта Татьяна приехала в Оротукан, чтобы решить ряд неотложных производственных вопросов. После хождения по инстанциям возвращалась домой очень поздно. Так случилось и 3 марта. Пришла на квартиру, легла спать и... исчезла.
На первых порах её не искали, так как подумали, что она, видимо, возвратилась на прииск. Когда же с "Пятилетки" сообщили, что Маландина не приезжала, то начались поиски…Тело убитой обнаружили только после поимки бандитов. 10 марта 1937 года один из них указал точное место…
14 марта 1937 года "Советская Колыма" поместила некролог, посвященный погибшему секретарю комитета комсомола. Его подписали директор Дальстроя Э.П. Берзин, начальник политчасти ДС Б.А. Булыгин, начальник управления лагерей И.Г. Филиппов, редактор "Советской Колымы" Р.А. Апин и ещё одиннадцать руководящих работников.
Через три дня "Советская Колыма" поместила новое сообщение, в котором говорилось, что всем привлеченным по делу об убийстве Т. Маландиной "предъявлено обвинение в совершении террористического акта над секретарем комитета ВЛКСМ ЮГПУ по статье 58-8-11 УК РСФСР". В тот же день, 18 марта 1937 года, в Оротуканском клубе, которому уже было присвоено имя погибшей комсомолки, выездной сессией отделения Дальневосточного краевого суда по Колымскому району началось слушание дела.
"В первом заседании, – отмечала "Советская Колыма", – заслушаны показания Грибовского, Турбасова, Гайдукевича, Андреева и Тарасова". По показаниям Грибовского (дневального квартиры, где жила Т. Маландина), раскрывается жуткая картина зверской расправы с покойной: "…Вернулась в 12 часов ночи. Пришла к себе, улеглась спать. В 3 часа ночи Гайдукевич и неизвестный под кличкой "Колюха" приступают к осуществлению намеченного плана…".
Девушке нанесли удар в лоб обухом топора, и, разрубив тело на части, спрятали в тамбуре под пол…
Суд длился четыре дня. Он огласил данные о том, что организатором зверского убийства был Н.В. Гайдукевич, который, по сообщению свидетеля Сандерея, признался ему, что является сыном польского помещика и по заданию польской контрразведки уже не раз переходил советскую границу. Он же, как показал свидетель Михайлов, "заставлялдомработников снабжать своюбанду фондируемыми продуктами по ордерским книжкамхозяев"…
При допросе Н.А. Сокол-Кармалюка стало известно, что его отец и брат расстреляны за бандитизм, а сам он дважды приговаривался к высшей мере наказания. Сокол-Кармалюк по-новому обрисовал картину убийства, сказав, что дневальный Грибовский схватил проснувшуюся Маландину, стал ее душить, а "я нанес вэтот момент удар по голове". Эксперты С.А. Мазовецкий и Н.И. Скачков подтвердили такую картину преступления.
21 марта 1937 года суд приговорил шестерых убийц "к высшей мере социальной защиты – расстрелу", а одного (Г.Н. Корякина) – к трем годам лишения свободы…
Детальное изучение одних только газетных сообщений 1937 года, не говоря уже одокументах, позволяет утверждать, что при ведении следствия допускались большие натяжки и просто подтасовки. Материалы обвинения базировались лишь на признаниях самих обвиняемых или на ничем не подтвержденных единичных показаниях свидетелей. На самом деле никто из убийц Маландиной не соприкасался с ней по работе, большинство из них не знало её и по Оротукану. Бандиты задумали совершить преступление, прежде всего, потому, что, по сведениям дневального Грибовского, у нее почти за три года работы на Колыме должна была скопиться крупная сумма денег. В доме, где остановилась ночевать Маландина, никого, кроме неё, не было.
Больших денег преступники не нашли, но, убив секретаря комитета комсомола, совершили то, что довольно четко квалифицировалось по законам того времени. Поэтому следователи, исходя из общей политической обстановки в стране, старались доказать и "доказали" существование контрреволюционной группы. В её составе оказался человек, "выполнявший задания польской разведки", на что голословно указывал лишь один(!) из свидетелей…
Кроме того, добавлен целый ряд совершенно невиновных люден, будто бы ведущих троцкистскую деятельность. Одним из них стал уже упоминаемый начальник прииска "Пятилетка" А.Г. Кудзиев, которого расстреляли в октябре 1937 года. Тогда же бросалась тень на бывшего руководителя ЮГПУ Ф.Д. Медведя и на его заместителя...
Так было! А сегодня?
Слухи обязательно умирают, когда говорит правда. И нельзя не сказать ещё об одном деле, которое как бы давало почву домыслам. Речь идет об увековечивании имени Татьяны Маландиной в областном центре. Еще 29 июля 1958 года состоялся общегородской митинг, посвящённый закладке будущего памятника трагически погибшей комсомолке, собирались деньги на его сооружение. Сегодня нет ни денег, ни памятника... (И сегодня их нет. И.П.)
А ведь имя Т. Маландиной действительно связано с Магаданом, причём в самый начальный период его строительства. Парадоксально, но факт: в областном центре из более чем 150 улиц и переулков чуть больше десяти названы именами людей, имевших хоть какое-то отношение к Колыме. АТатьяна работала здесь летом 1935 года, она вместе с Георгием Кузнецовым и Михаилом Тимохиным проводила городскую съёмку. Возможно, что Маландина тогда же принимала участие в строительстве парка культуры и отдыха…
Это и есть свидетельство истории. Истории непростой, окончившейся мартовской трагедией. А что же мы, сегодняшние северяне? Помним ли мы тех, кому обязаны своим благополучием?..
15 марта 1937 года со всеми почестями жители Южного горнопромышленного управления (пос. Оротукан) проводили Татьяну Маландину в последний путь. На всех приисках и участках в этот день возникали стихийные, никем не организовываемые траурные митинги…
Маландина, памятник. Фото: Из архива Ивана Паникарова
Похоронили комсомолку на центральной площади Оротукана. Серый обелиск на её могиле постоянно напоминал людям – колымчанам – о том, какой дорогой ценой платили комсомольцы 1930-х годов за то, чтобы глухой таёжный Колымский край превратился в область с широко развитой промышленностью. И это им удалось сделать. А мы, ныне живущие, не должны забыть их гражданский подвиг. Но помним ли мы?
ДК имени Маландиной. Фото: Из архива Ивана Паникарова
В заключение приведу выдержку из воспоминаний жительницы Оротукана Н. Зыкиной, опубликованных в Ягоднинской районной газете "Северная правда" 8 марта 1967 года: "…Отважная комсомолка погибла от рук бандитов-террористов, погибла здесь, на Колыме, на земле, которую она так деятельно помогала осваивать. Сейчас в Оротукане имя комсомолки Татьяны Маландиной носят клуб, пионерская дружина, улица, на которой она жила. Здесь же открыт музей Тани Маландиной. Десятки пионерских дружин в школах Магаданской области борются за право носить это имя. На ее могиле воздвигнут гранитный обелиск с барельефом…"
Так было тогда. А как сегодня обстоят дела с нашей памятью?
Материал подготовил Иван Паникаров, краевед по воле рока.
