История Колымы: Угольные копи АРЭСа

С начала ввода в эксплуатацию Аркагалинская районная электростанция (АРЭС) должна была снабжаться высококачественным углем с шахт Аркагалинского угольного района, расположенных в 22 километрах от станции.

По факту шахты Аркагалы выдавали уголь, с содержанием на 8–9% породы, ежесуточно это составляло до 4 тонн по весу.

На перевозку пустой породы загружался автотранспорт, станция дополнительно затрачивала средства и время на сортировку угля. Автобаза часто не завозила суточной нормы топлива, что влекло срыв подачи электроэнергии приискам, нарушало режим эксплуатации котлов локомобилей АРЭС-1.

Данные геологов говорили, что угольный пласт проходит в 3–4 км от станции. Работники электростанции сами провели разведку, заложив в январе 1942 года шурфы. В результате были обнаружены промышленные запасы каменного угля.

Месторождение имело хорошие перспективы развития. Разработка его была выгодным для электростанции, так как месторождение располагалось на 17 километров ближе к ним, чем шахты Аркагалинского угольного района.

В январе 1942 года Чай-Урьинское управление (ЧГПУ) начало разработку нового месторождения, производство работ было возложено на коллектив Аркагалинской РЭС. Руководство Чай-Урьи помогло всем необходимым в организации шахты.

Предполагалось, что новая шахта позволит полностью закрыть потребности в угле электростанции. Непосредственная близость шахты к станции могла позволить до минимума сократить затраты на автотранспорт. Доставку угля до станции можно было вести как на автотранспорте, так и по железнодорожному пути.

В феврале 1942 года шахта выдавала до 75 тонн угля в сутки, а в перспективе могла выдавать на-гора больше в 2–3 раза. Уголь получался ниже по себестоимости и был лучшего качества, так как в нём практически не было породы. Свою суточную потребность в угле электростанция обеспечивала в феврале 1942 года двумя автомашинами.

К началу 1944 года шахты АРЭСа были передана в состав Аркагалинского угольного района и стали 4 участком угольного района. Можно выдвинуть предположение, что переподчинив шахту Аркагале, руководство Дальстроя исходило из самых благих намерений, что каждый должен делать своё дело: шахтёры должны добывать уголь, а энергетики вырабатывать электричество. Но в этом случае логика спасовала, и благие начинания превратились в головную боль начальства Аркагалинской электростанции.

К сентябрю 1944 года стало понятно, что шахта оказалась в угольном районе отрезанным ломтем. Начальник участка Однопозов не справлялся с поставленными задачами, начальник Аркагалинского угольного района Голубев и главный инженер Краснопольский не обращали внимания на проблемы четвёртого участка и не принимали мер для наведения порядка.

Руководители угольного района фактически перестали интересоваться состоянием добычи угля на четвёртом участке, ограничиваясь тем, что констатировали невыполнение плана и подводили "теоретическую" базу под это явное неблагополучие.

Ссылаясь на геологию, руководители Аркагалинского угольного района пустили добычу угля на самотёк. Совершенно отсутствовала предварительная разведка при проходке штреков. Шахта не была обеспечена электросвёрлами. Кроме того, шахту заливали поверхностные и грунтовые воды, уклон покрывался толстой корой льда, что приводило к авариям и простоям.

Оборудование шахты пришло в упадок, вагонетки были разбиты, лебёдка работала кое-как, электропроводка к мотору была сделана из тонкого железного провода, из-за чего мотор не работал на полную мощность.

Оставляла желать лучшего и трудовая дисциплина. Дело доходило до того, что рабочие прогуливали группами. Так, 23 августа 1944 года не вышел на работу плитовой Васильев, а разгрузчики Костин и Волкин бросили смену в 12 часов дня, и ушли домой.

Исключительно плохо была организована погрузка машин углем, которая занимала до трёх с половиной часов.

Скверной была и работа автотранспорта. Начальник Аркагалинской электростанции Камкин оправдывал это тем, что "газогенераторные машины везде плохо работают". Между тем от электростанции до шахты было всего пять километров…

Всё это мало способствовало стабильной работе Аркагалинской АРЭС. Так, в начале августа 1944 года на станции из-за нехватки топлива был сожжён 10-дневный аварийный запас угля. Начальник электростанции Камкин вынужден был запросить помощи в управлении. С 11 по 20 августа 1944 года для нужд электростанции автобаза Чай-Урьи вывезла до 400 тонн угля. Но и это не спасло положения. Расходуя в сутки 100–118 тонн, станция оказалась на "голодном пайке", на грани остановки.

Катастрофическое положение заставило руководителей электростанции пойти на риск. Решали испробовать в топках локомобилей уголь из отвала добычи четырёхлетней давности на Кадыкчанских разработках. Попытка привела к остановке одного котла — требовалась чистка топки.

Дело доходило до курьёзов. Заместитель начальника электростанции по хозяйственной части Курбатов, а нередко и сам Камкин денно и нощно дежурили у шахт четвёртого участка в ожидании счастливых минут, когда горняки, выдадут на-гора долгожданную вагонетку угля, торопили с погрузкой его в автомашины и нервничали от предчувствия, что вот-вот с электростанции сообщат: "Топки погашены…".

Кардинально проблема с доставкой добытого угля от шахт до Аркагалинской электростанции была решена в апреле 1945 года, когда была сдана в эксплуатацию узкоколейная железная дорога. В кратчайшие сроки на склад электростанции было завезено 750 тонн угля.

Своими силами эксплуатационники сделали два мотовоза, оборудованных моторами "ЗИС-5" и 8 вагонов типа "Вестерн". 

На шахтах к тому времени сделали всё возможное, чтобы ускорить погрузку вагонов углём. В начале марта для строительства был доставлен лес, и строители во главе с десятником Беляковым взялись за эту важную стройку. В конце марта 1944 года эстакада вступила в строй действующих объектов. Это значительно облегчило и ускорило погрузку угля в вагоны и высвободило 6 рабочих. Состав из 3–4 вагонов ёмкостью 30 тонн загружался за 10–15 минут.