О чем может мечтать геолог, у которого в активе и так есть два открытых месторождения полезных ископаемых? Конечно, о третьем. Быть может, потому каждую весну, когда сходит снег, нет-нет, да и появляется у него в душе тоскливое чувство — тянет в поля, ведь с ними его работа была связана больше сорока лет.
В сентябре 2018 года геолог Николай Коновалов "остепенился" — перешел, так сказать, в офис. Сегодня Николай Борисович — ведущий геолог отдела сопровождения геологоразведочных работ управления минерально-сырьевых ресурсов Магаданского филиала компании Полиметалл.
— Сложно приживались на новом месте?
— Нет, все нормально. До 2012 году был главным геологом ГОКа Лунный, а потом там же занимался списанием запасов. Теперь здесь списываю неподтвержденные запасы. С одной стороны, вроде как бумажная работа, с другой — очень важно подсчитывать реальные запасы, а не плановые, которые некогда предполагались, с тем, чтобы в дальнейшем верные данные представить экспертизе. Работа интересная, но... все же намного интереснее быть участником открытий.
— Вам, обладателю звания первооткрывателя одного серебряно-полиметаллического и другого золото-серебряного месторождениий, грех жаловаться! Какое стало для вас первым открытием?
— Гольцовое. 1979 год. Наш главный геолог экспедиции Владимир Егорович Наталенко на профильном совещании в Магадане узнал из одного из докладов о существовании геохимической аномалии серебра в Омсукчанском районе, а точнее, в окрестностях реки Тап. А так как на тот момент мы работали в составе поискового отряда Дукатской геологоразведочной экспедиции и оказались достаточно близко к этой территории, нас — 6 геологов, студентку и двух школьников, работавших на маршруте, вездеходом забросили на место. Мы взяли в общей сложности 200-250 проб и из них третья часть показала промышленное содержание серебра.
— А второе ваше месторождение?
— Лунное. В 1986 году исходной точкой для нашего отряда стало недавно открытое в Среднеканском районе месторождение Арылах, которое в дальнейшем назвали спутником Лунного. Мы торопились начать пораньше полевой сезон и забросились на предполагаемую для поиска территорию в конце апреля, когда снега было еще по пояс. Доски, гвозди, инструменты, палатки с разборными печками — работаем! В общей сложности, хоть и не сразу, было открыто 10 зон месторождения Лунное. В первый сезон мы обнаружили богатую седьмую зону и через год самую богатую, на которой по сей день ведутся работы, девятую зону.
Дню геолога посвящается. Фото: Полиметалл
Такой завидной профессиональной судьбы наверняка хотели бы многие геологи. Однако свой путь и свой край Николай Коновалов выбрал сам в буквальном смысле — на распределении выпускник Кировского горного техникума (Мурманская обл. Хибины — прим.ред.) шел вторым по списку и мог отправиться реально в любую точку Советского Союза. Например, в южную Киргизию, где был на практике. Об этом времени Николай Борисович тоже вспоминает тепло — как ездили на лошадях, как искали молибден и золото. И все же на комиссии он выбрал Колыму. Ему, северянину, этот регион показался роднее, ближе по духу и климату.
— Когда вы пошли учиться в техникум, профессия геолога была популярной?
— Да, пожалуй. Нас выпустилось 50 человек. Я поступал после 10 класса в 1970 году. Проучился год и меня призвали в армию. Служил в Военной Академии Тыла и Транспорта под Питером. Мы обучали офицеров стран Варшавского договора вождению на всех видах транспорта, который был тогда в нашей армии. Забавно, что все иностранцы были не ниже майора по званию, а мы, рядовые, им еще и двойки ставили! Мне довелось возить на УАЗике командира роты. На той же машине и обучал вождению офицеров. Есть что вспомнить!
— Потом вернулись к учебе?
— Да, но сначала убирал хлеб на Кубани и в Казахстане — тогда еще на целину отправляли. Потому на занятия попал несколько позднее начала учебного года.
— Таким образом, на Дукат вы приехали уже более взрослым нежели обычный паренек-выпускник. И там же, почти в чистом поле нашли себе жену, да еще и коллегу. Это ведь тоже ваш драгоценный клад!
— Не совсем в поле. (улыбается) Мы с Татьяной встретились в одном поисковом отряде. Тогда, в конце 70-х, вокруг Дуката было много движения, а, значит, и много молодежи. Со мной, кстати, еще четыре одногруппника приехали, на сегодня я остался один из всех. Геологи поначалу жили в общежитии барачного типа. На наших глазах поселок отстраивался. Мы были его новоселами, правда, первыми в поселок заселялись сотрудники ГОКа. Постепенно все обустроилось.
— Многие молодые геологи носят бороду. Вы тоже были бородатым романтиком с гитарой?
— Почему же был? Я и сейчас бородат. (хохочем) В поле неудобно часто бриться, да и комары так меньше кусают. Что до гитары, то она, бедняга, стоит в углу, хотя и не наказанная. Давно не играл, как-то так.
Николай Коновалов — ведущий геолог отдела сопровождения геологоразведочных работ управления минерально-сырьевых ресурсов Магаданского филиала компании. Фото: Полиметалл
У Николая и Татьяны Коноваловых шесть детей и шесть внуков (чем не клад тоже!). Андрей начинал пробоотборщиком на Лунном, сейчас работает на Чукотке. Евгений — механик по ремонту тяжелой техники здесь же в иностранной фирме "Модерн Машинери". Анна живет и работает в Таганроге, Любовь — лаборант химанализа в Магадане ("Магадан-Геология"), Елена трудится в Райпотребнадзоре, борется с ковидом... Все при деле!
Мы с удовольствием говорим о том, как супруги ездят в гости к родственникам Татьяны в Пермь и навещают Анну в Таганроге, как случались у них и более дальние поездки за отпуск — в Тунис, например, и круизное путешествие по Средиземному морю. Здорово, конечно! И, между прочим, такие моменты помогает снять ту самую весеннюю хандру.
— Николай Борисович, положа руку на сердце, выбрали бы вы другую профессию, если бы отмотать все назад? Разве у вас дома были еще геологи?
— Нет-нет, ничего не надо отматывать. Я этого хотел очень, книжки про геологов читал. Так им и стал. Ни родители, ни старшие сестры никакого отношения к геологии не имели. Отец был электриком, мама — браковщиком на лесозаводе в родном Плесецке под Архангельском. В пяти километрах от нас был космодром, и мы с детства видели, как взлетают ракеты-носители, а на следующий день в газете появлялись заметки об этом.
— Удивительно, что вы не захотели быть космонавтом!
— Только геологом!
— Как полагаете, насколько глубоко изучены природные богатства Земли, остались ли еще клады, которые стоит искать?
— С доступной поверхности основное все, действительно, уже найдено. Тем не менее, в труднодоступных местах нашей же Колымы, например, перспективных мест, с точки зрения полезных ископаемых, еще хватает. Между прочим, с 30-х и до 60-х годов в Магаданской области, в частности, в Омсукчанском районе, на рудниках добывали олово отличного качества. Но потом выяснили, что Омсукчанский прогиб устроен очень интересно: с одного края — олово, с другого — серебро, а в центральной части — золото-серебряные отложения. Кто знает, какие еще подземные клады ждут нас:
"Пусть летит безвозвратное время, Мы останемся юны всегда.
Это только вступленье к поэме, А поэму допишут года..."
(Геолог Николай Коновалов)
Дню геолога посвящается. Фото: Полиметалл
