MagadanMedia, 16 декабря. Главный режиссёр драматического театра ММДТ Владимир Диль — человек, для которого сцена стала не просто местом работы, а пространством жизни. В этом интервью он вспоминает путь до магаданской сцены, рассказывает о первых шагах в профессии, о наставниках, о смелости актёрского существования и о том, почему театр остаётся самым живым искусством.
— Расскажи о своём детстве в Магадане.
— Я родился в посёлке Дебин Магаданской области, в феврале 1987 года. Когда мне было год и девять месяцев, родители переехали в Республику Башкортостан. Если смотреть по прямой, — примерно 9800 километров отсюда. Позже я учился в Оренбургской области, а в 2014 году вернулся обратно. Сначала работал актёром в нашем театре, затем актёром и режиссёром в Театре кукол. Со временем снова пришёл в театр, совмещал актёрскую и режиссёрскую работу и в итоге стал главным режиссёром.
— Помнишь свой первый поход в театр?
— Да, это было в 2004 году. Я пришёл на драматический спектакль — название, к сожалению, уже не вспомню. Помню только эмоциональный финал: актёр умирал на сцене, и я, как и многие в зале, плакал. Именно тогда я и понял, что хочу быть актером театра.
— Что тебе дает театр?
— Театр вообще устроен так, что человек, пришедший туда, всегда испытывает эмоции. Он словно подсматривает за жизнью других людей. Это могут быть слёзы, которые в итоге приводят к очищению, к катарсису. Смех тоже не бывает пустым — он заставляет задуматься. В театр нельзя прийти просто "поржать" и уйти, будто ничего не произошло. Всегда остаётся что-то, что продолжается в тебе после спектакля.
В магаданском театре состоялась премьера спектакля "Дикарь в гостиной"— Как ты учился на актера?
— В театральном вузе у нас было замечательное время. Занятия начинались в восемь утра и могли закончиться в восемь вечера, а иногда в одиннадцать ночи, иногда — в час. А бывало, что они не заканчивались вовсе: мы ночевали в аудиториях, жили там. Доширак был для нас пищей богов, а постоянные печеньки и сухарики — нормой. Реквизит мы часто собирали по помойкам. В дипломных работах даже могли написать: "Спонсор спектакля — ООО “Зелёный бак”". Это означало лишь одно: реквизит найден там же. Но всё равно было весело.
— Как прошёл твой первый выход на сцену?
— Это был спектакль "Инкогнито из Петербурга". Я играл персонажа по прозвищу "Держиморда" (18+). У меня было всего две фразы. Меня сильно состарили гримом — сейчас понимаю, что это выглядело довольно смешно: на сцену выходил 17-летний парень в образе старика. Я произносил: "Ошиблись, сударь, это щёки" и затем: "Я знать не знаю, как замешивают краски, куды её, в какую окунать". И всё — секунд тридцать на сцене. Но для меня это было настоящее прикосновение к прекрасному.
— Кто на тебя повлиял?
— Будучи студентами, мы буквально жили в театре — в аудиториях, за кулисами. И наблюдали за работой мастеров. Например, за Александром Кирилловичем Пащенко — народным артистом России, человеком-глыбой, как я считаю. Или за Владимиром Семёновичем Левашовым, заслуженным артистом России. Мы равнялись на таких великих людей, хотели быть похожими на них. Может быть, даже стать лучше — но лучше быть мы не смели.
— Что для тебя значит быть актёром?
— Быть актёром — это прежде всего быть человеком. Мы перевоплощаемся в других людей, проживаем их судьбы. В жизни ты вряд ли будешь носить фрак, а на сцене — пожалуйста. В спектакле можешь быть и сказочно богатым, и нищим, и безмерно счастливым, и разбитым горем. Это удивительно. И при этом актёр несёт людям эмоции — не только радость, но и всё многообразие человеческих переживаний.
— Как при этом не потерять себя?
— Это всё-таки работа — такая же, как и многие другие. Да, мы отдаёмся ей полностью. Нельзя просто прийти, "отработать" и уйти. Мы думаем о спектаклях дома, репетируем, иногда начинаем разговаривать фразами из роли — и это нормально. Ты не потеряешь себя, если изначально знаешь, кто ты.
— Что театр даёт человеку?
— Во-первых, это всегда праздник. Во-вторых, это прикосновение к прекрасному — искусство в чистом виде. Тебе дают возможность прожить настоящие эмоции и увидеть настоящих людей. Несмотря на кино, интернет и тысячи развлечений, театр жил, жив и, я уверен, будет жить.
— Какие твои самые важные роли?
— Сейчас для меня очень значима роль старика в спектакле "Светлые души" (18+). Она мне безмерно нравится — считаю её одной из лучших. Ещё вспоминаю роль Хлестакова — это было давно, в Оренбурге. В Театре кукол мне очень нравилось играть отца девочки в спектакле "Слон" (18+). Ну и здесь у меня есть ещё работы, но эти — самые важные.
— Как ты пришёл в магаданский театр?
— В Магаданский театр я пришёл в 2014 году. Именно тогда впервые оказался на его сцене — это была срочная замена в драматической сказке, которую ставила Евгения Крицына. Спектакль назывался "Алиса в стране чудес" (18+). Помню, что на ввод у меня было всего около двадцати минут. Мне сказали: "Иди, посмотри", — но я тогда был новым человеком, только приехал, и наши замечательные контролёрши и билетёрши меня просто не пустили в зал: "У вас нет билета". Я объяснял, что работаю здесь, а они отвечали: "Мы вас не знаем". Тогда были такие порядки. В итоге спектакль я так и не увидел, но всё равно впрыгнул в роль — и отработал всю новогоднюю кампанию. Весёлое было время.
— За что ты любишь магаданский театр, магаданскую сцену и зрителя?
— Я наш театр обожаю. Это, без преувеличения, лучший театр. У нас номинация на "Золотую маску" за постановку "Кукольный дом" (18+) — впервые за всю историю магаданского театра. У нас замечательная, сплочённая, сильная труппа профессиональных актёров. Наш зритель — интеллигентный, воспитанный. Я никогда не видел, чтобы кто-то приходил с напитками, жвачками или чем-то неподобающим. В театр действительно приходят культурные люди. И при этом нам есть куда расти, есть к чему стремиться — и мы обязательно будем расти дальше.
— Как ты стал режиссёром?
— Ещё в 2008 году, будучи студентом, я почувствовал, что меня тянет в режиссуру. Во время этюдов я почему-то всегда стремился руководить процессом, предлагать решения, выстраивать мизансцены. Тогда и понял, что хочу быть режиссёром. Потом я окончил учёбу, быстренько сходил в армию, вернулся, вновь поступил, уже целенаправленно учился — и вот он я. Но, как говорил мой мастер, режиссёром нужно быть только тогда, когда тебе есть что сказать. Если внутри пусто — заниматься режиссурой не стоит.
Режиссурой нужно заниматься тогда, когда не можешь ей не заниматься.
— Что ты хочешь сказать своей работой?
— Да, я люблю наш город. Но ведь вы замечали, какой он серый? Погода пасмурная, сопки — то заснеженные, то просто лысые и серые. Из-за этого людям иногда кажется, что и жизнь вокруг серая. А я хочу сказать обратное: она яркая, красочная, насыщенная — и прекрасная. Жизнь прекрасна. Наверное, именно это мне хочется донести до людей.
— Мы находимся в декорациях твоего нового спектакля?
— Да, сейчас мы с вами стоим в декорациях моего спектакля "Дикарь в гостиной" (18+). Он рассказывает о двух семейных парах, которые пытаются разобраться, кто прав, а кто виноват. В постановке заняты четыре замечательных актёра: Владислав Поляков, Наталья Титова, Марчелла Стати и Евгений Вертохвостов. Они создают на сцене настоящие перевоплощения — прекрасный состав.
— Почему зрителю стоит прийти на этот спектакль?
— Потому что здесь можно и поплакать, и посмеяться, и задуматься, и получить множество новых эмоций. Это живой спектакль, который трогает.
— Есть ли роли, о которых ты мечтаешь?
— Наверное, нет. Сейчас у меня нет мечты исполнить какую-то конкретную роль. Скорее, есть спектакли, которые хочется поставить. Например, параллельно мы работаем над новогодним детским спектаклем "Конёк-Горбунок" (12+) — яркой, красочной, музыкальной сказкой. Затем планируются "Две дамочки в сторону севера" (18+), а весной, уже почти летом, — "Труфальдино" (18+). Мечтать некогда: я просто делаю. И я очень счастлив.
— Что для тебя театр?
— Театр для меня — второй дом. А иногда, если честно, даже первый. Думаю, жена скоро выгонит меня из квартиры, потому что времени в театре я провожу гораздо больше, чем дома.
— Ты когда-нибудь думал о другой профессии или о том, чтобы работать где-нибудь ещё?
— Нет, сменить профессию мне никогда не хотелось. Но бывают моменты сильной усталости, когда появляется желание просто уехать куда-то далеко — в глухую деревню или на хутор, в тайгу. Затопить печь, сидеть и смотреть на тлеющие угольки, пить горячий чай и молчать. Иногда этого действительно очень хочется. Но мыслей уйти из профессии — никогда.
— Помогают ли тебе актёрские навыки в обычной жизни?
— Да, актёрские навыки в жизни помогали не раз. Например, когда я учился водить машину и никак не мог сдать вождение. В какой-то момент я вдруг подумал: "А почему бы мне не попробовать войти в образ опытного водителя — по системе Станиславского?" И в какой-то момент всё действительно стало получаться.
Ещё был случай, когда я преподавал сценическое движение. Однажды, идя домой по скользкой дороге, я поскользнулся и вместо того, чтобы упасть, автоматически сгруппировался, перекатился, встал, отряхнулся и пошёл дальше. Только спустя время я понял, что мог бы серьёзно удариться, но спасли именно навыки сценического движения.
А в целом, актёрскую игру мы в обычную жизнь не переносим — зачем? Работы и так достаточно.
— Кто были твоими наставниками, когда ты пришёл в театр?
— Прежде всего я благодарен Дмитрию Юрьевичу Шаповалову, директору Магаданского областного театра кукол. Он вселил в меня уверенность, что я могу заниматься режиссурой. Очень благодарен Римме Рафаэлевне Захаровой — за то, что она тоже поверила в меня и пригласила сюда.
— Какое твоё самое счастливое воспоминание, связанное с театром?
— Одно конкретное назвать невозможно. Такие моменты возникают постоянно: после каждой премьеры, после каждого окончания или начала большой работы. Когда впервые надеваешь новый костюм, когда впервые видишь себя в новом гриме, когда приходишь на первую читку — всё это маленькие вспышки счастья. Их очень много, и они дорогие.
— Расскажи подробнее про "Дикаря в гостиной" (18+). Как появилась идея и что было самым сложным?
— "Дикарь в гостиной" — это пьеса, в которой невероятно много текста и очень мало действия. Мне хотелось разбавить её яркими, эмоциональными моментами — и мы это сделали. Получилось динамичнее, интереснее.
Если говорить честно, изначально я не стремился ставить эту пьесу. Меня пригласили взять её в работу — это было осенью прошлого года. Я согласился и уже в процессе понял, что в материале много потенциала.
Сейчас могу сказать, что работа оказалась захватывающей, а результат получился живым.
— Что зрители не знают об актёрах?
— Зрители, и хорошо, что так, не знают о наших внутренних переживаниях. Но, по большому счёту, им это и не нужно. Зрителю всё равно, болеет актёр или у него проблемы дома. На сцене мы обязаны об этом забыть. Мы можем в жизни не разговаривать, поссориться, но, если на сцене играем семейную пару — в этот момент этот человек становится самым близким и родным. Такое тоже бывает.
— Приходилось ли работать на сцене в тяжёлых условиях?
— Да. Например, мне самому однажды пришлось играть с температурой под 39. Такое случалось и с коллегами.
Совсем недавно, в спектакле "Бабий бунт" (18+), Александр Тарасюк играл с температурой почти 39 — полный зал, зрители ждали его героя. Он прекрасно справился, но после этого серьёзно заболел и на пару недель выбыл: пришлось переносить "Калоши" (18+), затем "Китов" (18+), под вопросом оказался "Дамский портной" (18+).
Бывает, что играют даже с переломами. В одном из спектаклей актриса сломала кисть в первом акте. Ей сделали уколы, обезболили руку — и она доиграла до конца. Такое в театре случается.
— Сам любишь ходить в театр?
— Конечно. В каком бы городе я ни оказался, я обязательно стараюсь посетить местные театры. Это, скорее, не привычка, а увлечение — необходимость быть внутри процесса, наблюдать, как работают другие.
— Какие твои любимые спектакли?
— Если говорить о нашем театре, то выделить один особенно сложно, но есть работы, которые мне особенно близки. "Дама с собачкой" (18+) — очень красивый спектакль. "Светлые души" (18+) и "Киты" — тоже значимые постановки. И, конечно, "Кукольный дом" (18+). Это вообще фундаментальная работа, невероятно сильная. Спектакль был создан под руководством приглашённого режиссёра Артёма Устинова, и ребята сделали по-настоящему блестящую вещь. Мы номинированы с ней на "Золотую маску". Говорю "мы", хотя меня в той работе не было, так что, наверное, неправильно себя причислять. Но я, честно, уверен, что спектакль победит.
— Твой совет молодым актёрам?
— Совет, который ещё Станиславский давал: берите зубную щётку и отправляйтесь в путешествие. Я полностью разделяю эту мысль. Путешествуйте, меняйте города и театры, наблюдайте людей, расширяйте опыт. И, конечно, приезжайте к нам в Магадан — мы вас очень ждём.
Не бойтесь перемен. Не бойтесь вообще. И оставайтесь людьми — это, пожалуй, самое важное.
— Какую роль в актёрской профессии играет наблюдение?
— Наблюдение — одно из ключевых качеств актёра. Мы постоянно присматриваемся к миру, к людям, к мелочам, собираем материал, который потом выносим на сцену.
Вспоминаю случай с первого курса театрального института, когда мы изучали "оживление предметов". Я приехал домой, резал хлеб — и вдруг завис над ним. Мама спрашивает: "Что с тобой?" А я отвечаю: "Мне кажется, ему больно. Что он чувствует?" Мама спокойно сказала: "Ему не больно. Он наоборот хочет, чтобы мы его съели". Смешно вспоминать, но тогда я действительно был погружён в процесс так, что границы реальности размывались.
— Можно ли сойти с ума в театре?
— Думаю, это возможно там, где отсутствует школа. Правильная актёрская система учит входить в роль и выходить из неё. Но есть истории. Например, несколько артистов, которые с начала 80-х по 1989 год ежедневно, кроме понедельника, играли в мюзикле "Кошки" (18+). Одни и те же роли, один и тот же спектакль. Понятно, что какое-то "кошачье" поведение начало переходить в жизнь. Некоторые действительно сошли с ума — хотя заработали хорошо и обеспечили себе пенсию. Но это как раз о важности системы и умения отделять сцену от реальности.
— Что сложнее — быть актёром или режиссёром?
— Одна замечательная актриса сказала: "Актёр — это река, а режиссёр — это океан". Я отчасти согласен. Разница прежде всего в ответственности. Когда ты ставишь спектакль, ты отвечаешь не только за себя, но и за весь процесс. Сложно точно сформулировать, но ощущение ответственности — другое, более широкое, глубокое.
— Как ты работаешь с актёрами как режиссёр?
— Для меня важнее всего вовлечённость каждого. Я хочу, чтобы актёры горели работой, и понимаю, что их интерес во многом зависит от меня. Наша профессия не терпит подхода "из-под палки". Бывает, что актёру не нравится роль, пьеса или даже режиссёр — я знаю, что для кого-то и я такой человек. Но я стараюсь сглаживать конфликты, если они возникают, и "заражать" актёров своей энергией и интересом к материалу.
— Что тебе даёт зритель?
— В театре есть понятие "четвёртая стена" — условная граница между актёром и зрителем. Иногда на сцене ты действительно не знаешь, сколько людей сидит в зале: один человек или аншлаг — по большому счёту, неважно. Ты работаешь ради самой истории, которую несёшь. Хотя, конечно, зритель важен: ведь ты хочешь что-то рассказать, донести.
Перед выходом на сцену всегда волнуешься — поджилки трясутся. Но стоит сделать шаг, и это чувство исчезает. Ты становишься не собой, а персонажем. И партнёры рядом — уже не коллеги и друзья, а такие же персонажи, существующие в общем мире спектакля.
— Что бы ты хотел сказать зрителям?
— Я хочу пригласить всех и каждого на наши спектакли. Неважно, драматический это спектакль или постановка музыкального театра — приходите. Мы всегда вам рады.
Беседовал Дмитрий Андреев
